Первопроходцы лицея

27 мая заканчивается прием заявлений в Лицей НИУ ВШЭ. Почему в нем стоит учиться и что делать после его окончания, рассказывают Антон Бойченко и Инна Юхим — первые выпускники лицея, а ныне студенты Вышки.

«В лицее понимаешь, что быть умным — это круто»

Антон Бойченко, в 2015 году поступил в ВШЭ на программу «Социология» как победитель олимпиады «Высшая проба»

Как-то в девятом классе мы рылись на сайте Вышки и увидели только что появившуюся ссылку на лицей. Это было очень кстати, потому что мне хотелось сменить школу на более сильную в целом и с возможностью более глубоко изучать математику. Но, конечно, прийти в только что созданный лицей было в какой-то степени авантюрой, нас даже сравнивали с Остапом Бендером. Но бренд и репутация Вышки успокаивали, так что риск казался оправданным, и о принятом решении я абсолютно не жалею. Когда все сидят за партами по девять-десять лет и ограничены рамками школьной программы, хочется куда-то вырваться, хочется получить что-то новое. Да и сама идея предуниверсария очень привлекает.

Все два года лицей ужасно радовал меня возможностью делать всё что хочешь — как в плане занятия любыми науками и предметами, так и в плане учебного процесса (никто не стоял над тобой надсмотрщиком). Мы понимали, что всё это нужно прежде всего нам самим. Ощущение свободы и в то же время ответственности за свой выбор — это то, чего другие школы, как мне кажется, не дают.

Нас просто учили. И в этом было что-то университетское — не институтское, а именно университетское, в смысле широчайшего охвата

В Вышку я, как и многие другие лицеисты, поступил по олимпиаде, в моем случае — по обществознанию. Я воспринимал олимпиаду как возможность уйти вглубь. Если на ЕГЭ ты рассматриваешь какие-то общие классификации и понятия, связанные с устройством общества, то олимпиада по обществознанию — это более глубокая теория, это философские трактаты и мысли, которые ты сам должен «переварить». В лицее нам, по крайней мере первые полтора года, не говорили: «Смотрите, вот это будет на олимпиаде!» Нас просто учили. И в этом было что-то университетское — не институтское, а именно университетское, в смысле широчайшего охвата.

Помимо того, что я хотел найти что-то более математическое, меня привлекали социальные науки. Курс обществознания, который я взял в лицее, включал четыре блока: политологию, социологию, экономику и право. Когда в первом семестре к нам пришел Илья Михайлович Локшин, я был в полной уверенности, что пойду на политологию. Потом пришел Кирилл Валентинович Сорвин, и я засомневался. И вот эти сомнения и сравнения позволили сделать мне осознанный выбор. Я обнаружил, что меня больше всего привлекает именно социология как область, которая совмещает математическую, статистическую часть и гуманитарные вопросы. Другая причина была в том, сколько возможностей открывает соцфак. Лично я вижу огромное количество профессиональных путей, которыми я могу пойти: маркетинг, соцопросы, теоретическая социология, HR, PR. Поэтому я даже не подавал документы на другие программы, и, к счастью, по сей день не разочаровался в своем выборе.

После поступления в Вышку у меня не было ни культурного шока, поскольку мы уже два года пробыли в атмосфере, приближенной к университетской, ни даже обыденного стресса. Треть людей ты видел на олимпиадах, многих сокурсников ты знаешь по лицею, как и многих преподавателей. Да и в плане учебы нового немного: мы, в основном, закрепляли ту теорию, которую изучали, готовясь к олимпиаде. Можно даже чуть расслабиться, сходить в спортивные секции — о них не так много людей знает, а они, поверьте, в Вышке есть. Кстати на оценках это не сказывается, в рейтинге у меня хорошие позиции. Я помню, что после лицея мне кто-то говорил, что в университете все будет совсем по-другому, что ты будешь предоставлен сам себе. Но это не значит, что если у тебя есть вопросы, то ты останешься с ними один на один. Нет, я прихожу к академическому руководителю, в студсовет, все они готовы помочь.

У нас на первом курсе были профориентационные семинары — о том, куда можно податься после выпуска, и один из семинаров был посвящен социологии образования, там была затронута тема школьных культур. Их можно условно разделить на две: культуру «умников» (это те школы, в которых выгодно быть умным), и культуру, скажем так, «не умников» — те школы, где круто быть брутальным, получать двойки и бить одноклассников. Так вот лицей — ярчайший пример культуры умников. Я в жизни не видел, чтобы умные ребята так высоко котировались. В лицее ВШЭ ты понимаешь, что быть умным, быть сильным в науках — это круто.

Я вместе с несколькими другими победителями олимпиады вел в лицее факультативы по субботам в течение пяти недель. И получил огромное удовольствие. Во-первых, это преподавательский опыт — ты вспоминаешь все, что сам знаешь, читаешь новое, перерабатываешь материал так, чтобы он был доступен и интересен ребятам. А во-вторых, это возможность поддерживать контакты с лицеем и наблюдать, что там сейчас, когда там уже большее семисот учеников, происходит. Я вижу, что все нормально — ребята по-прежнему умные, так что за будущее лицея не нужно волноваться.

 

«Привела в лицей преподавателя по испанскому»

Инна Юхим, в 2015 году поступила в ВШЭ на программу «Международные отношения» по конкурсу ЕГЭ

Я еще в восьмом классе поняла, что мне нужно менять школу: у меня был не очень хороший класс. Хотела перейти в испанскую школу, но меня туда не взяли — не из-за языка, а из-за нехватки мест. Тогда же я узнала о Высшей школе экономики, потому что моя сестра поступила сюда. И я стала ходить в Школу юного востоковеда, потом в Школу юного филолога и на многие дни открытых дверей — вот так постепенно открывала для себя Вышку. Первый год в Школе юного востоковеда было так здорово, что я думала, что точно стану востоковедом, но потом поняла, что это все-таки не мое, испанский и французский языки были мне ближе. Но я рада, что у меня была возможность попробовать и вовремя понять, что мне подходит, а не совершать ошибку с выбором направления уже в университете.

Недавно я перечитала мотивационное письмо, которое отправила в лицей, когда он открылся — сейчас кажется, что я понаписала какой-то ужас, и хорошо, что только по письмам в лицей не отбирали. Был еще забавный и волнительный момент после тестирования. Я думала, что не справилась с ним, и сама написала Наталии Вениаминовне Любомирской: скажите, меня не взяли? Мне ответили, что все в порядке, я прошла тестирование и буду принята в лицей.

Наверное, подразумевалось, что Вышка создает лицей, чтобы получить сильных абитуриентов, часть которых потом поступит сюда, но в лицее никогда не было установки, что нас готовят именно к поступлению в ВШЭ. Никто не говорил, чтобы мы шли только в Вышку и больше никуда. У многих учеников, которые пришли в новый лицей, был стереотип, что надо готовиться к ЕГЭ прямо сейчас. Но в 10 классе про ЕГЭ не было почти ни слова. Мы написали, может быть, только один-два пробника по русскому. И я рада, что в тот год мы просто занимались учебой и тем, что нам интересно. В 11 классе подготовка к ЕГЭ уже была более выраженной, но все равно это не было самым главным.

Первые полгода в университете самые трудные, и я думаю, что именно лицей помог с ними справиться

Лицей был переходным этапом между школой и университетом. Я познакомилась с требованиями, которые предъявляет университет — к письменным работам, к тому, как отвечать на парах. Первые полгода в университете самые трудные, и я думаю, что именно лицей помог с ними справиться. Мое направление в Вышке — это и не дипломатия, и не лингвистика, оно очень широкое, мы учимся и математике, и экономике, и языкам. Это оставляет больше возможностей для выбора будущей профессии.

Испанский язык я знаю на достаточно высоком уровне, поэтому в Вышке в качестве второго иностранного я выбрала себе французский. А испанский — это любовь. Я начала учить его еще в пятом классе, можно сказать, неосознанно. Мой репетитор по английскому владела еще и испанским, и мы решили: а что если попробовать и им позаниматься? Так продолжалось полгода, потом я стала учить его самостоятельно, потом вновь наняла репетитора.

Испанский я хотела взять и в лицее, но тут вышла интересная история: испанская группа не набралась. Я решила, что так этого не оставлю. Были еще два мальчика, которые учили испанский, и мы пошли к Наталии Вениаминовне узнать, что можно сделать. Это было в середине 10 класса. Она сказала: хорошо, но надо найти преподавателя. И тогда я привела в лицей своего репетитора, она прошла собеседование и стала нашим преподавателем. Вот так в марте, за пару месяцев до конца 10 класса, в лицее появился испанский язык. Наталия Вениаминовна потом, шутя, говорила: «Ага, Инна! Сделала себе испанский в лицее!»

В лицее я познакомилась с прекрасными людьми — и ребятами, и преподавателями. «Открытая дверь» Наталии Вениаминовны не была фигурой речи — мы могли спокойно зайти к ней в кабинет и что-то обсудить. Математику и в лицее, и в университете мне преподавала Альфия Фаизовна Салимова. В Вышке мы с ней иногда вспоминали забавные случаи из лицейской жизни и просто могли мило поговорить после пары. Надеюсь, на старших курсах я вновь встречусь с Олимпиадой Федоровной Ивановой (она преподает английский язык) и Русаной Надировной Кадимовой (преподаватель французского).

Первого сентября, после своих пар в университете, мы с друзьями пришли в лицей — поздравили Альфию Фаизовну, у которой был день рождения. И потом я несколько раз возвращалась к бывшим преподавателям. А еще я часто вспоминаю наш последний звонок, тот праздник, который мы сами приготовили. Хочется пережить этот день заново.